«Третья». Спиритизм Спириной

*spiritus (лат) душа, дух. Согласно идеи спиритизма, душа проходит путь перевоплощений и очищения в течение жизненного пути. Чистые духи населяют другие планеты Вселенной.

Татьяне Спириной с любовью…

“И карта маршрута найдется”. Варшава

Таня, твои книги, как птицы. Они умеют летать.
Жуткие путешественницы и любопытны до безумия. Они просятся в сумку и хотят бродить со мной по городу. Твоя “Третья” еще та штучка. Требует внимания и самого красивого антуража. Не капризничает, но загибает свои странички с желаниями. И я, как безвольный поклонник, потакаю каждому ее шелесту. Ведь я не хочу, чтобы она грозно хлопнула обложкой и закрылась в переплете.
“Циферблат… как шестьдесят лет активной жизни”
Я предложила ей расслабиться с дороги. Повела ее туда, где ровно 60 лет назад в это время пил кофе Пабло Пикассо. Ей понравилась атмосфера и она позволила прочитать твое послание. А после того, как она узнала, что сама Марлен Дитрих соблазнительно покачивала ножкой за соседним столиком, похвасталась своей нарядной обложкой. Намекнув мне, что алый на белом такого же оттенка, как и губы Дивы. «Бристоль» ей пришелся по душе. Опьяненная Pinot Grigio и задобренная манговым суфле, она согласилась продолжить со мной знакомство.
Тонкие странички затрепетали, когда я провела ее улицами, где снимался “Пианист”. Села на одну из лавочек с мелодией Шопена. Заслушалась, расслабилась, открылась на “Мечтах”. Она еще любопытно рассматривала ковку на воротах Варшавского Университета. Помахала Копернику, который задумчиво восседал в центре своей Системы. Долго провожала взглядом лошадь, запряженную в туристическую повозку.

“Труд. Труд. Труд.”
После мы прошлись советским периодом и спустились на первом эскалаторе Польши — подарке советских рабочих. Удивились высоте Дворца Культуры и Науки со стороны еврейского дворика. Редкий вид, доступный не каждому туристу. Этот район — это “Терпение”, то, которое важнее любви. То, которое приносит следом любовь.

“Стереть написанное не получится”
Мы пересекли Вислу на веселом трамвайчике. Я безумно хотела повести “Третью” и на варшавскую Прагу. В кафе, где до сих пор стоят дисковые телефоны. Где печатные машинки застыли с текстами в объятьях. А кресла с бархатной обивкой заигрывали с торшерами и канделябрами. Там, где время остановилось 31 августа.

Я пила кофе — на краплю мозку три краплi кави — а она не умолкая все рассказывала о тебе. Болтушка твоя “Третья”, но все по делу. На вопросы отвечает чеканными фразами, с выражением предсказательницы. Юркая, тоненькая, но полна идей и энергии. Заявила мне, что не прочь поваляться на зеленой травке какого-нибудь парка. Отказать не смогла и повела ее к фонтанам Саксонского Сада.
Она флиртовала с польскими флагами, а те, развиваясь, принимали ее за свою. “Не станешь кормить и холить — не будет с тобой дружить”, — напоминала она мне своим тихим голоском. А я неугомонно наматывала километры по брусчатым дорожкам старого города.

“Влияй на мир, путешествуй. Незамеченным….”
Но “Третья” замечена, отмечена.
Пронесена знаменем по улицам столицы.
Ты бы видела встречных лица!
“Солнечный круг, небо вокруг,
А она — диск летающий!”
От прошлого до настоящего
Миг читающего.
Читающей меня,
Жаждущей
«Окружения», «Пульса под ногами»…
И ты об этом знала…
Дарила страницы, переписанные начисто
В черновиках, Черви колоды
На полях блокнотов кровью.
Бело-красная, красно-белая,
Полунагая, прикрытая прозою-
Это твой главный козырь.
Алая на губах, бледная-
Твоя «Третья»- ВселеннаЯ.